На самом деле, я по-прежнему переживаю тот факт, что не буду летать.
Меня не покидает ощущение, что после отказа, полученного на ВЛЭК, я адаптируюсь в каком-то другом мире.
Мне очень нравится моя работа и я сильно не против в ней развиваться. Кроме того, именно на этой работе меня, наконец, покинуло многолетнее ощущение, что я теряю время. Я не сомневаюсь. Здесь нет продолжения "в чем", я просто не сомневаюсь.
Но вместе с тем, я продолжаю с тоской смотреть на летное поле и провожать разлетающиеся самолеты, которые манят за собой. Я не плачу, но есть ощущение слез. С другой стороны, я глубоко задумываюсь, что все может быть правильно. И если кому-то нужно летать, то не мне. Когда я смотрю на Зоэль. Сегодня ночью она показывала мне театр теней в свете фонаря. Бобя съела кроля, а другой саблеухий кроль зарубил суря. Это было волшебно, бесценно, и это не меняется ни на какую работу, надолго отрывающую от дома и требующую непомерной отдачи сил. Это вообще не меняется ни на что.
Возможно, когда-нибудь моя тоска по перелетам перегорит. Возможно, не перегорит никогда. Я не загадываю, сколько буду работать бок о бок с авиацией, но, возможно, именно это объемное и поглощающее чувство определяет мой выбор остаться здесь надолго. Возможно, это и есть тот самый импульс.