Fiction in Fiction

[iveco]

Сначала пришла идея. И вдохновение, вполне мощное, чтобы выразить ее в тексте. Но пейринга не было, а потому в моей голове состоялся настоящий кастинг, главным условием которого было следующее: герои должны быть достаточно красивыми и чувственными. В отношении выбранных главных героев это звучит как троллинг разной степени тяжести. Но вообще-то, и не звучит. Второстепенные персонажи кастинг прошли частично: один по первому пункту, другой по второму. Решайте сами! xD

Название: Fiction in Fiction
Автор: iveco
Герои: Хекдже/Донхэ, Итук, Шиндон
Жанр: AU
Рейтинг: PG-13
Объем: ~1300 слов
A/N: В основу легла песня Beast – Fiction, которая и вдохновила меня, но это не сонгфик
A/N2: Этот фик посвящен. Друзьям по клубу, благодаря которым мой мир существенно обогатился! А также тем, кто хоть раз «попал» и просто не знал, что предложить
A/N3: Отдельное спасибо Соне за то, что СуДжу не угасают
Warning: Вариативная развязка
Summary: Как-то движение толпы свело их лицом к лицу

«…где музыка обнимает, градус общего веселья заставляет сердце гореть, а бит не оставляет шансов остаться на месте».

Стоило только приложить голову к подушке и моргнуть. Час неглубокого сна пролетел неощутимо. Разве только веки слегка припухли. А тело не отдохнуло, поэтому мышцы все так же сладко ломило. Хекдже любил это ощущение. После ночи, проведенной на танцполе.

Он потянулся и подцепил с вешалки идеально выглаженный строгий костюм, отмеченный логотипом компании. Поговаривали, что у Ли Хекдже статусная ответственная работа и он где-то там аж кто-то там, охренеть можно кто.

Щелкнул чайник. Парень бросил щепотку заварки в прозрачную чашку и до краев наполнил ее кипятком. Он не завтракал. Впрочем, его обеды и ужины также были чем-то мифическим. Чисто по логике, он должен был когда-нибудь есть. Итук не без гордости рассказывал, что периодически кормит его домашней едой. Привирал.

Сделав пару глотков, Хекдже обернулся на кровать. На ней никого не было. Умиротворенность аккуратной холостяцкой квартиры. Аккуратной, потому что хозяин бывал в ней не особенно часто. Разгульный срач приходился на долю все того же Итука.

Кстати, интересно, как он. В середине минувшей ночи Хекдже в какой-то момент потерял из виду своего лучшего друга, как оказалось впоследствии, самозабвенно блюющего в туалете. Встретились они под утро, когда уже смеющийся в отходняке Итук, упал Хекдже в руки. То есть, был передан с рук на руки. А в те руки он попал еще из каких-то рук… в общем, так или иначе, с десяток человек были задействованы в том, чтобы сдать невменяемого Туки другу, имя которого он категорически не называл, а описывал как «вы не знаете моего друга? нет, будем знакомиться! такой красавчик, отпадно танцует!»

Из клуба Хекдже выносил Итука на своем хребте. Итук истово, в духе японских полководцев, вопил: «Aish-shiteru!» - даром что ли переводчик. Хекдже виновато улыбался. Донхэ смеялся и смотрел понимающе.

Ли Донхэ. Так звали парня, с которым Хекдже сегодня в прямом смысле слова сплясался. Как-то движение толпы свело их лицом к лицу. Вспыхнул импровизированный дэнс-баттл. Донхэ был не таким легким, как сам Хекдже, но был тоньше, отлично держался и безупречно чувствовал ритм. Необходимость самоутверждения отпала сама собой. Танцевальное соперничество превратилось в дуэт, зажигающий толпу, и заставляющий любопытных шептаться по затянутым дымом углам.

Впрочем, Хекдже слухов не искал. Он искал отрыва там, где музыка обнимает, градус общего веселья заставляет сердце гореть, а бит не оставляет шансов остаться на месте. «Приходи в следующий раз! Это надо, надо повторить!» - погрузив Итука в такси, Хекдже жал Донхэ руку и настаивал на необходимости рвать танцпол. Донхэ соглашался, и они наметили время – через две недели.

Дни летели. Дневное дежурство сменялось ночным, с короткими регламентированными перерывами между. Итук трещал без умолку. Хекдже собирал его на работу и уверял, что с такой укладкой и в узких очках без оправы его друг более всего похож на училку. Туки уходил налаживать взаимопонимание между корейскими и японскими фирмами, а к ночи возвращался с корзинками еды и обязательно японской выпивки. Всё – потащенное с фуршетов, сопровождавших переговоры. Японский алкоголь среди Итука и Хекдже котировался очень высоко.

Оставаясь в одиночестве, Хекдже практически не вынимал наушники из ушей.
Подгоняемая ударными, земля крутилась еще быстрее.

ххх

Толпа бесновалась. Алкоголь только разгонялся по венам, но музыка уже окружила, втянула с головой в ощущение особого мира. По сути, выдуманного. Но для многих здесь – это часть их собственной реальности. Хекдже чувствовал себя офигенно, и, двигаясь вслед за ритмом, улыбался. Всегда. Эйфория – избитое слово с нехорошим подтекстом. Танцпол пропитан иррациональным счастьем. Где ты – сам по себе такой, в своем движении. И никому. И ничем. Не обязан. И каждую песню – через себя. И с тем, с кем хочешь. Донхэ нашелся сам. Хекдже был счастлив. Каждый сантиметр кафельного пола принадлежал им. Когда духота доканывала, они вываливались в холл и о чем-то болтали, зависая возле зеркала или на подоконнике. Возвращение в зал бывало стремительным. «А!» - любимая песня, и Донхэ хватает Хекдже за руку, затягивая вслед за собой, через легкий занавес, в центр толпы. Добежать и обязательно обернуться. Обязательно встретиться глазами и не потерять. В этом воображаемом мире, где каждая песня как жизнь, которую можно подарить кому-то. Fiction in Fiction.

Донхэ танцевал открыто, соглашаясь на сближение, которое без слов предлагал Хекдже. Никакой дистанции. Словно в каждом жесте камин-аут. Хекдже закрывал глаза, чтобы жить ощущениями, в которых нет недосказанности. Донхэ невероятен. Если бы утро вдруг никогда не наступило, никто бы не посчитал это концом света. Они просто остались бы в этом мире, не задав ни единого вопроса.

ххх

Слегка взъерошенный Донхэ несся по коридору, стараясь одной рукой натянуть шапку симметрично на оба уха. В другой руке зажат телефон. На экране несколько слов ответной смски.

- Закрыл?
- Передавай привет Соён! – ключи летят через фойе куда-то в сторону Шиндона. Шиндон таки ловит. Дело привычки.

Раз или два в неделю по вечерам Шиндон пускает Донхэ в балетный класс школы, в которой работает охранником. В честь дружбы. Потому что единственное, что может позволить себе фрилансер с неопределенным графиком, но при этом грезящий танцами – быть самоучкой.

- Доведут тебя твои танцы.

Донхэ мычит что-то неопределенное – мешает телефон, зажатый в зубах. Руки заняты молнией на куртке.

- Куда теперь-то, опять в клуб?
- Статью писать. Сегодня первый дедлайн, - Донхэ широко улыбается.
- И статьи твои тебя доведут! – Шиндон хочет добавить что-то еще, но друг, отдав честь двумя пальцами, уже скрывается в дверях, - И телефон вытри! – остается только кричать вслед.

Телефон Донхэ разрывался всю неделю. Редактор стремился обговорить статью чуть ли не по абзацам. Профессор хотел того же секса в отношении диплома. На заочном-то. Донхэ придумывал на ходу, там и там. Попутно записывая наиболее удачные моменты в блокнот. Потом он перестал брать трубку, изобразив таким образом отход в страдания и тяжелый труд. На рингтон, естественно, была выбрана самая любимая из ритмичных песен. Чтоб хоть без толку не трезвонил.

На деле же, все разрозненные материалы и записки предстояло свести в пару вечеров.

Единственным человеком, с кем подробно общался Донхэ в эти дни, был Хекдже. В смс. Выходные не совпадали.

ххх

Донхэ лежал на кровати в квартире Хекдже. Полураскрытый. На его ключице поблескивала подвеска – звездочка из белого золота на тонкой цепочке, подаренная ему… Хекдже оторвал голову от стола. Видение исчезло. Из душа доносился шум воды и ересь Итука, который пел что-то про какую-то нее, которая покинула его жизнь. На кровати никого не было.

Несколько дней назад Хекдже сделал распечатку своего графика, критически изучил и сопоставил с собственным запасом жизненных сил. Вердикт: канает. Он в точности и не знал, где живет и работает Донхэ – так, только район – но был согласен искать любой встречи. Он почти создал этот мир поиска и нахождения. С одной лишь оговоркой. Он не знал, как пригласить в него Донхэ.

Хекдже очень хотел в клуб. Туда, где нет расстояния больше, чем расстояние вытянутой руки. Но очень не хотел клубной драмы, когда завязавшиеся, казалось бы, отношения, невозможно вынести за пределы того мира. Музыка звучит круче, чем в самых лучших наушниках, и даже если ты не пил, концентрации эндорфинов в воздухе хватит для сноса легкой на подъем крыши. И каждый сантиметр кафельного пола - ваш. Весь целиком. Но сколько ни старайся переступить воображаемую черту - ни миллиметром больше.

Хекдже нуждался в Донхэ. В сущности, в любом из миров. Но больше всего – в реальности. Чувства не знают границ. Они вышли за пределы «fiction».

Что предложить? Знаешь, мы не знакомы толком, но мои мысли возвращаются к тебе. Или – отличное начало чего-то хорошего – ты притянул меня, подцепив пальцами ремень на моих штанах. Не могу это забыть. Еще бы. Блин. А может просто: а давай встречаться?

Варианты не прокатывали. Итук молчал, мучительно сдерживая руку, которая стремилась выброситься вверх и в один прием прирасти к лицу.

- Пригласи его куда-нибудь в тихое местечко, - Туки поигрывает бровями, - Скажи, что был бы счастлив и пригласи.

Хекдже раздумывал, прокручивая в руках телефон. Переписка с Донхэ сократилась. Тот сдавался. Всем и сразу. Стараясь, как бы между прочим, не перепутать статьи с кусочками диплома. Поговаривали, что Ли Донхэ, все же спутав часть дипломной практики с журналистским материалом, сдался блестяще. Охренеть можно как.

ххх

Послышались длинные гудки. Хекдже сидел над полной чашкой остывшего чая – долгая медитация состоялась. Он, в итоге, решил сказать не все, предложенное лучшим другом. Осторожно опустив пассаж про счастье. В конце концов, предпочтения Донхэ никогда не уточнялись.

Донхэ ответил.
- Слушай, а давай куда-нибудь сходим?
Донхэ ответил «да».

Донхэ был счастлив.